В полумраке джазового зала,
Где тени пляшут в такт огням,
Она, как статуя, стояла,
Вся в бархате, навстречу дням.
В руках бокал, в глазах мечтанье,
И легкий дым от сигарет,
В ней грация и обаянье,
И тайна, что не знает свет.
Её молчание — как аккорд рояля,
Что замер в ожидании руки.
В ней музыка, что рвется на свободу,
Но скована в изящные тиски.